Платон явился «тайным героем»

Платон явился «тайным героем» не только мировоззренческих противоречий, но и «политических бурь» конца XIX — начала XX века48. В книге «Очерки античного символизма и мифологии» (1928) А.Ф. Лосев подчеркивал, что в платоновском эйдосе явление и смысл соединялись в «одно сплошное органическое Бытие или Миф».

Таким образом, мифы Платона становились конкретными, «опытными образцами» его учения о идеях. Противостоящий хаосу и долженствующий стать космосом эйдос, наполненный «живым» бытием, представал как личность и миф. Лосев, рассматривавший платонизм с православной точки зрения, обозначил его в каче

стве «интуиции тела», неразличения «бытия божественного и бытия тварного». По мнению ученого, игнорирование различия между Творцом и тварью было свойственно русской религиозной мысли (Вл.

Соловьев, Мережковский и др.) и сообщало «языческий опыт» христианству в его католическом изводе.

В этом отношении характерен стойкий интерес Гауптмана, ощущавшего в современном христианине «язычника», к Л. Толстому, который во многом воспринимался немецким писателем исходя из неоднократно упоминаемого в его дневниках сочинения Мережковского «Лев Толстой и Достоевский», где два гениальных пророка русской души выступали соответственно как «ясновидец плоти» и «ясновидец духа».